Terra Sancta

Звуки машин и автобусов на улице смешивались с криками толпы и запахом закусочных. Каждый второй находящийся здесь имеет автомат и казалось, вот-вот что-то должно произойти.
-Вы не подскажете, автобус №1 здесь останавливается?, — с максимальным покер-фэйсом спросил я у незнакомки.
-Нет, пойдёмте, я Вам покажу, — несмотря на окружающий нас хаос, спокойным и уверенным голосом произнесла девушка лет чуть за 30 и ростом выше среднего, одетая в элегантные брюки и рубашку с подвёрнутым рукавом и браслетами, делающим её тонкие запястья и загорелую кожу ещё более обаятельными. Её волосы, которые едва касались плеч, немного развивались от дуновений ветра лаская изящную шею, а небольшая сумка на длинном ремне через плечо делала очертания хорошей фигуры более отчётливыми.
-Спасибо, а то не очень понятно откуда именно отходит автобус и всё вокруг как-то...
-Да, сегодня день Иерусалима и поэтому тут немного неспокойно. Знаете, я бы сегодня сама не поехала на Западный берег, но Вы турист, по идее всё должно быть нормально. Просто будьте осторожны, ситуация неспокойная, полгорода перекрыт сегодня, а так, обычно, у нас более приятная атмосфера, — как бы в оправдание сказала она.
-А вот и автобус, но я не уверена, что он вас довезёт до Храмовой горы.
Через открывшуюся дверь девушка пару минут говорила с водителем, после чего обратилась ко мне:
-Так, часть дорог перекрыта, где-то установили блок-посты, он не знает как и где проедет, но постарается выехать к Западному Берегу. Садитесь, там по ситуации разберётесь.

Чуть больше часа вместо привычных 20 минут в пути из-за объезда перекрытых кварталов, несколько блок-постов по пути, и я доехал от вокзала Иерусалима до Сильванских ворот старого города.

***

Аэропорт Бен Гуриона встретил тёплым и влажным ночным воздухом. После достаточно пыльного и загазованного Стамбула здесь дышалось легче. Самолёт остановился на удалённой стоянке, откуда до терминала доехали на автобусе. Там все направились в сторону автоматических киосков паспортного контроля, а мужчина, сидевший рядом со мной на рейсе, ловко ускользнул в служебное помещение. Понятно, воздушный маршал. Киоск паспортного контроля отказался выдавать мне чек и служащий пригласил пройти в небольшую комнатку. Там за стойкой сидела женщина и, судя по возрасту, её дочка, и общались на светские темы на русском языке. Я протянул паспорт взрослой женщине, она не отвлекаясь от беседы прокатала его, нажала пару кнопок на клавиатуре и выдала мне чек, который не выдал автомат. Всё? Это и есть тот ужасный паспортный контроль, про который все рассказывают? — подумал я. Дальше мы, как паломники по пустыми, шли по достаточно пустынному вечернему терминалу, пока не упёрлись в очередной паспортный контроль: с кабинками, кучей людей в огромной очереди-змейке. Не успел я толком остановиться в конце длиной очереди для «всех паспортов» как ко мне подплыла худенькая девушка в огромной зелёной жилетке и с кучей бейджиков на ленточке, попросила паспорт, на долю секунды взглянула на разворот, ещё столько же потратила что бы пролистать все страницы и спросила:
-Вы первый раз в Израиле?
-Да
-Надолго?
-На несколько дней.
-Вот, вам туда, хорошего времяпрепровождения, — сказала она, протянула какую-то бумажку и открыла ленточку, формирующую змейку.
Направление её руки указывало чуть правее основной очереди. Я прошёл чуть дальше и увидел несколько пустых кабинок, пару работающих и огромную очередь, из которой доносилась русская речь. Я вернулся к девушке.
-Мне туда, в ту большую очередь?
-Нет, просто на выход, проходите мимо любой пустой кабинки.
Я поблагодарил и с лицом супермена прошёл сквозь пустую кабинку паспортного. Неплохо.

***

Взглянем на карту: Святая Земля (Terra Sancta) находится между средиземным морем (с запада) и рекой Иордан с востока. За рекой Иордан находится... бинго, Иордания! Всё, что левее — тут начинается схватка, историки путаются, а религии упираются в тупик сознания. Территория, находящаяся западнее реки Иордан называется Западный берег: Палестина считает его своим, а Израиль своим. Иордания, правда, тоже считала эту землю соей, но потом уступила её Палестине. При этом чуть севернее ещё расположились Ливан и Сирия, которые хоть и не считаются прямыми участниками текущего конфликта тоже имеют свои интересы в этом регионе. И если полоска вдоль Средиземного моря чётко ассоциируется у всех с Израилем, то продвигаясь восточней, в сторону реки Иордан мы оказываемся в Иерусалиме, который находится на стыке территории, контролируемой Израилем и Палестиной. Границы здесь двигались неоднократно, самый недавний раз — в ходе 6-дневной войны в 1967 году под контроль Израиля перешла часть территорий, в том числе восточная часть старого Иерусалима. После этой войны Израиль так же объявил Иерусалим своей столицей. Мировое сообщество не признало эти территории за Израилем и считает их «оккупированными». Иерусалим здесь не одинок, похожие «зоны напряжённости» появились и в других частях страны, хотя на бОльшей части территорий Западного берега есть как Израильские, так и Палестинские поселения, при этом каждые из них соединены между собой своими дорогами, и, если у вас машина с Палестинскими номерами, то мы не можете по хай-вею доехать из одного Израильского поселения Восточного берега в другое. Вернёмся в Иерусалим. Сейчас, де-факто, весь город контролируется Израилем. При этом Вифлеем, находящийся в пару километров от Иерусалима, является Палестинской территорией. ООН неоднократно призывает все стороны конфликта сесть за стол переговоров, но, увы, каждый год мы видим как с обеих сторон летят ракеты, гремят взрывы и раздаётся стрельба.

Старый Иерусалим обнесён высокой стеной, имеет 8 входов (ворот) и поделён на 5 секторов (4 квартала и храмовая гора).
На юго-востоке находится Храмовая гора — известная прямоугольная площадь с большим храмом с золочёным куполом. Именно здесь ещё в X веке до нашей эры (то есть 3000 лет назад) был первых храм. Его захватывали, сносили, перестраивали в зависимости от того, под чьей властью находилась данная территория. Данный сектор имеет один вход: Золотые ворота (ворота Милосердия). Согласно еврейскому преданию, именно здесь был сотворён первый человек, Адам, а чуть позже Ной принёс жертвоприношение после выхода из Ковчега. Для мусульман это третье по значимости место в мире после Мекки и Медины.

Чуть южнее находится Еврейский квартал, он тоже имеет одни ворота — Сильванские (или мусорные, т. к. по придаю через них выносили мусор). Здесь находится известная Стена Плача и именно это главное место паломничество иудеев со всего мира. От сюда есть подвесной мост на Храмовую гору, но в столь особенный день он был закрыт.
Продолжаем движение по часовой стрелке и оказываемся в Армянском, самом маленьком квартале: это юго-запад старого города. Здесь я повстречал очень милых армянских бабушей и вообще как будто-бы побывал в Аремении.
Движемся дальше — и мы на северо-западе старого города, в Христианском квартале. Именно здесь находится Храм Воскресения Христова (он же Храм Бога Господня), откуда каждый год на Пасху на весь мир вещают схождение благодатного огня. Храм за эти тысячелетия захватывали и перестраивался множество раз. Там находится место, где по преданию распяли Иисуса, камень, на который его положили и место, где он воскрес, а ещё Пуп Земли, который по космологии является центром нашего мира.

Последний, 4й квартал — это Мусульманский. Он самый большой по площади и самый плотно-прилегающий к Храмовой горе. Именно в этом квартале начинается Виа Долороза, улица длиной 650м по которой согласно преданию пролегал пусть Иисуса к месту распятия.

Я в прямом смысле слова стёр ноги в кровь и язык пытаясь пробраться к перекрытой в тот день Храмовой горе: через уговоры военных, через закрытые частные дворы по каким-то тысячелетним ступеням и заборам. В какой-то момент мне таки удалось кое-как «прорвать первую линию обороны» через дворы-колодцы и протискиваясь сквозь узкие щели между домами, я был почти у самой площади, в центре которой и расположился храм, когда меня окликнул патруль.
-Как ты тут оказался?
-Я просто шёл и наверно заблудился.
-Куда ты шёл?
-К Храму.
-Туда сегодня нет прохода. Тебе надо покинуть эту зону. Приходи завтра.
-Завтра у меня самолёт. Не могу. Вот, смотрите, уже Храм и площадь. Можно я просто пройду сквозь эту арку и выйду на площадь к Храму?
-Нет, на площади сегодня никого не должно быть.

***

Улицы старого Иерусалима наполняют торговцы, ассортимент которых немного отличается в зависимости от квартала. Христианский — тут вам библия и статуэтки Иисуса, Мусульманский — Каран и Рука Фатимы. Вне зависимости от квартала здесь можно купить всевозможные платки и рубашки, а ещё орехи и местные деликатесы. Наверно во все времена места паломничества привлекали торговцев, нищих, бездомных и конечно самих паломников и туристов. И вот странное чувство, идёшь по узкой мощёной улочке, кажется что весь мир знает про это место и весь мир реально здесь: столько конфессий и национальностей сплетены здесь в канат истории, но этот канат распирает изнутри и он просто трещит. Люди проявляют любовь и почтение к Богам и тем, кого считают «своими», но ненавидят тех, кого считают «чужим». Каждый считает эту землю исторически своей и связано это, на мой взгляд, что все люди так или иначе имеют что-то общее и сейчас пытаются закрепить право собственности над этим местом за собой. Нет больше совместного созидания в рамках общего интереса, есть попытка захватить или разделить в рамках интереса своей группы.

***

P.S.: Тель-Авиа, Аэропорт и Иерусалим соединены железной дорогой. Регулярное сообщение позволяет избежать пробок и сохранить время в любое время дня и ночи. Тель-Авив ночью не спит. Выйдите на ХаШаломе в полночь буднего дня и вы погрузитесь в вой клаксонов 8-полосных дорог, стоящих в пробках. Пыльно, грязно, очень хаотичное уличное движение, но не смотря на всё это город может похвастаться очень приятной набережной и огромным количеством мест с очень вкусной едой.
Не смотря на все признаки глобализации Израиль и Западный берег продолжают жить немного своей жизнью. Комната, которую мне сперва дали в отеле являлась бомбоубежищем. Когда закрыл дверь, то почувствовал себя в реальном бункере: глухие звуки внутри и лишь гудение вентиляции. В номере было окно, но оно было элементом дизайна. Открыл его и видел стену. Удивительно, что в XXI веке мы так и не научились решать конфликты мирно, а попытки переговоров часто напоминают это самое окно, которое сделано лишь для вида, а за ним находится непробиваемая стена из амбиций, непонимания и принципов.